Опубликован ежегодный доклад Госдепа США по правам человека. Что сказано о Туркменистане?

Государственный департамент США опубликовал ежегодный доклад о правах человека в различных странах мира. В разделе, посвященном Туркменистану, говорится, что по Конституции страна является светской демократией, но на практике вся власть принадлежит семье президента.

Отме­ча­ет­ся, что в 2022 году быв­ший гла­ва госу­дар­ства Гур­бан­гу­лы Бер­ды­му­ха­ме­дов пере­дал браз­ды прав­ле­ния сво­е­му сыну Сер­да­ру, а сам воз­гла­вил зако­но­да­тель­ную власть. За год в стране не было зафик­си­ро­ва­но поли­ти­че­ских убийств, а спи­сок жертв насиль­ствен­ных исчез­но­ве­ний не обнов­лял­ся. Но в перечне кам­па­нии «Пока­жи­те их живы­ми», обнов­лен­ном в декаб­ре 2021 года, оста­ют­ся 162 имени.

Име­ет­ся инфор­ма­ция о пыт­ках и бес­че­ло­веч­ных усло­ви­ях содер­жа­ния заклю­чен­ных в местах лише­ния сво­бо­ды. В част­но­сти, людей бьют пла­сти­ко­вы­ми бутыл­ка­ми с водой по поч­кам, что­бы не остав­лять сле­дов, и часа­ми остав­ля­ют на жаре и на моро­зе. В стране прак­ти­ку­ют­ся про­из­воль­ные задер­жа­ния и аре­сты, при­чем людям не дают воз­мож­но­сти их оспо­рить. У задер­жан­ных нет быст­ро­го и регу­ляр­но­го досту­па к адво­ка­ту, хотя в зако­нах стра­ны такое пра­во про­пи­са­но. Ино­гда семьи не зна­ют о место­на­хож­де­нии аре­сто­ван­ных родственников.

Судеб­ная власть вопре­ки зако­ну под­чи­ня­ет­ся испол­ни­тель­ной. На прак­ти­ке не при­ме­ня­ет­ся прин­цип пре­зумп­ции неви­нов­но­сти. Боль­шин­ство судеб­ных про­цес­сов откры­ты для пуб­ли­ки, но любые поли­ти­че­ски чув­стви­тель­ные про­цес­сы объ­яв­ля­ют­ся закры­ты­ми. Пра­ва адво­ка­тов огра­ни­чи­ва­ют­ся, они име­ют гораз­до мень­ше воз­мож­но­стей, чем про­ку­ро­ры. Фигу­ран­там, не вла­де­ю­щим турк­мен­ским язы­ком, предо­став­ля­ют­ся пере­вод­чи­ки, но каче­ство их рабо­ты остав­ля­ет желать луч­ше­го. Про­то­ко­лы засе­да­ний судов ведут­ся небрежно.

Граж­дан­ские суды авто­ры докла­да так­же счи­та­ют не бес­при­страст­ны­ми. Отме­ча­ет­ся их зави­си­мость от дру­гих орга­нов вла­сти и склон­ность к выне­се­нию реше­ний за взятки.

В докла­де упо­ми­на­ет­ся вве­де­ние виз для поез­док в Тур­цию. Напом­ним, Тур­ция отме­ни­ла без­ви­зо­вый режим для турк­ме­нов по прось­бе турк­мен­ских вла­стей. Это рас­це­ни­ва­ет­ся как огра­ни­че­ние сво­бо­ды пере­дви­же­ния.

Турк­мен­ские вла­сти обви­ня­ют в частом нару­ше­нии непри­кос­но­вен­но­сти част­ной жиз­ни и тай­ны пере­пис­ки, хотя фор­маль­но такие дей­ствия запре­ще­ны Кон­сти­ту­ци­ей. В част­но­сти, обыс­ки в домах неред­ко про­во­дят­ся без судеб­но­го реше­ния и иных раз­ре­ши­тель­ных про­це­дур. Слеж­ка, про­слу­ши­ва­ние теле­фо­нов, рабо­та с осве­до­ми­те­ля­ми со сто­ро­ны Мини­стер­ства наци­о­наль­ной без­опас­но­сти вооб­ще не регу­ли­ру­ют­ся ника­ки­ми откры­ты­ми нор­ма­тив­ны­ми актами.

Любая оппо­зи­ция пра­ви­тель­ству трак­ту­ет­ся в Турк­ме­ни­стане как госу­дар­ствен­ная изме­на. Люди, выра­жа­ю­щие анти­пра­ви­тель­ствен­ную пози­цию, под­вер­га­ют­ся запу­ги­ва­нию и аре­стам. Пра­ви­тель­ство предо­сте­ре­га­ет граж­дан от раз­го­во­ров о пра­вах чело­ве­ка с зару­беж­ны­ми жур­на­ли­ста­ми и вооб­ще с любы­ми ино­стран­ца­ми. Граж­дан­ские репор­те­ры, сотруд­ни­ча­ю­щие с неза­ви­си­мы­ми СМИ, под­вер­га­ют­ся пре­сле­до­ва­ни­ям. Пра­ви­тель­ство кон­тро­ли­ру­ет рабо­ту всех легаль­ных СМИ и пуб­ли­ка­цию любых книг.

В интер­не­те при­ме­ня­ет­ся жест­кая цен­зу­ра. Мно­же­ство сай­тов забло­ки­ро­ва­ны, а те, к кото­рым сохра­ня­ет­ся доступ, прак­ти­че­ски недо­ступ­ны из-за низ­кой ско­ро­сти под­клю­че­ния. Ино­гда граж­дан вызы­ва­ют «на бесе­ды» в пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны, если их ули­ча­ют в кри­ти­ке вла­стей в интернете.

Нау­ка и куль­ту­ра так­же стро­го кон­тро­ли­ру­ют­ся вла­стя­ми. Раз­го­во­ры о вещах, неугод­ных пра­ви­тель­ству (напри­мер, о нали­чии в стране COVID-19) в ака­де­ми­че­ских кру­гах жест­ко пре­се­ка­ют­ся. Иссле­до­ва­ния в поли­ти­че­ски чув­стви­тель­ных обла­стях немед­лен­но сво­ра­чи­ва­ют­ся. Все выстав­ки, кон­цер­ты, спек­так­ли и иные куль­тур­ные меро­при­я­тия кон­тро­ли­ру­ют­ся Мини­стер­ством куль­ту­ры. Сво­бо­да мир­ных собра­ний и объ­еди­не­ний про­пи­са­на в зако­но­да­тель­стве, но отсут­ству­ет на прак­ти­ке. По состо­я­нию на конец года в стране было заре­ги­стри­ро­ва­но 134 непра­ви­тель­ствен­ные орга­ни­за­ции, но из них лишь несколь­ко фили­а­лов меж­ду­на­род­ных орга­ни­за­ций мож­но при­знать независимыми.

В докла­де отме­ча­ет­ся, что Freedom House, Transparency International и Worldwide Governance Indicators Все­мир­но­го бан­ка оце­ни­ва­ют Турк­ме­ни­стан как стра­ну, име­ю­щую боль­шие про­бле­мы с кор­руп­ци­ей. Фак­то­ра­ми, спо­соб­ству­ю­щи­ми кор­руп­ции, явля­ют­ся нали­чие тене­вых свя­зей меж­ду вли­я­тель­ны­ми лица­ми, низ­кие госу­дар­ствен­ные зар­пла­ты, кото­рые порой еще и выпла­чи­ва­ют­ся с опоз­да­ни­ем на три меся­ца, отсут­ствие финан­со­вой про­зрач­но­сти и репрес­сии в отно­ше­нии граж­дан, раз­гла­ша­ю­щих инфор­ма­цию о кор­руп­ци­он­ных схемах.

Отме­ча­ет­ся, что госу­дар­ствен­ные струк­ту­ры, упол­но­мо­чен­ные забо­тить­ся о пра­вах чело­ве­ка, такие как Инсти­тут госу­дар­ства, пра­ва и демо­кра­тии и омбуд­смен, не явля­ют­ся неза­ви­си­мы­ми. А неза­ви­си­мых пра­во­за­щит­ных струк­тур в стране не существует.

Зако­но­да­тель­ство стра­ны преду­смат­ри­ва­ет нака­за­ние за изна­си­ло­ва­ние, но не запре­ща­ет сек­су­аль­ные домо­га­тель­ства. В докла­де отме­ча­ет­ся, что турк­мен­ские жен­щи­ны часто под­вер­га­ют­ся домо­га­тель­ствам на рабо­чих местах. Упо­ми­на­ет­ся недав­но про­ве­ден­ное иссле­до­ва­ние, соглас­но кото­ро­му 12 про­цен­тов опро­шен­ных жен­щин под­вер­га­лись домаш­не­му наси­лию; 1,6 про­цен­та жен­щин пере­жи­ли сек­су­аль­ное наси­лие в дет­стве (до 15 лет). Так­же сооб­ща­ет­ся, что, по дан­ным Фон­да ООН в обла­сти наро­до­на­се­ле­ния (UNFPA), 74 про­цен­та турк­мен­ских жен­щин в воз­расте от 15 до 49 лет исполь­зу­ют тот или иной метод предо­хра­не­ния от неже­ла­тель­ной беременности.

Отме­ча­ет­ся, что юри­ди­че­ски жен­щи­ны в Турк­ме­ни­стане име­ют пол­ное равен­ство с муж­чи­на­ми. Одна­ко на прак­ти­ке они про­дол­жа­ют под­вер­гать­ся дис­кри­ми­на­ции из-за куль­тур­ных предубеж­де­ний, а пра­ви­тель­ство не при­ни­ма­ет эффек­тив­ных мер для борь­бы с этим. В докла­де упо­ми­на­ют­ся про­бле­мы с полу­че­ни­ем жен­щи­на­ми води­тель­ских прав, нали­чие дресс-кода на пред­при­я­ти­ях и огра­ни­че­ния в сфе­ре кос­ме­то­ло­ги­че­ских услуг.

В докла­де гово­рит­ся о про­ве­ден­ном в авгу­сте иссле­до­ва­нии «Здо­ро­вье и ста­тус жен­щи­ны в семье в Турк­ме­ни­стане». Оно пока­за­ло, что жен­щи­ны здесь, осо­бен­но в Дашо­гуз­ском, Лебап­ском и Марый­ском вела­я­тах, часто стал­ки­ва­ют­ся с эко­но­ми­че­ским наси­ли­ем: мужья заби­ра­ют у них все день­ги. А в Ашха­ба­де рас­про­стра­не­но такое явле­ние, когда муж или парт­нер вынуж­да­ет жен­щи­ну уйти с рабо­ты и пол­но­стью от него зависеть.

Закон в Турк­ме­ни­стане запре­ща­ет расо­вую и наци­о­наль­ную дис­кри­ми­на­цию. Но на прак­ти­ке мень­шин­ства стра­да­ют, напри­мер, от пере­во­да всех офи­ци­аль­ных про­це­дур на турк­мен­ский язык. Осо­бен­но это чув­ству­ет­ся за пре­де­ла­ми сто­ли­цы, где турк­мен­ский язык исполь­зу­ет­ся очень широ­ко. Люди нетурк­мен­ской наци­о­наль­но­сти очень ред­ко зани­ма­ют высо­кие госу­дар­ствен­ные посты. Это­му спо­соб­ству­ет тре­бо­ва­ние «уч арка» (справ­ки о род­ствен­ни­ках в трех поко­ле­ни­ях) при назна­че­нии на работу.

В стране запре­ще­ны сек­су­аль­ные кон­так­ты меж­ду муж­чи­на­ми. За рас­про­стра­не­ние ВИЧ и иных забо­ле­ва­ний, пере­да­ю­щих­ся поло­вым путем, при одно­по­лых кон­так­тах преду­смот­ре­но лише­ние сво­бо­ды сро­ком до 20 лет. При задер­жа­нии сило­ви­ки под­вер­га­ют гомо­сек­су­а­лов уни­же­ни­ям, шан­та­жу и вымо­га­тель­ству. На гомо­сек­су­а­лов не рас­про­стра­ня­ют­ся анти­дис­кри­ми­на­ци­он­ные зако­ны, их дис­кри­ми­на­ция прак­ти­ку­ет­ся повсе­мест­но. Для транс­ген­де­ров не суще­ству­ет пра­во­во­го меха­низ­ма сме­ны пола.

В Турк­ме­ни­стане зако­ном не запре­ще­ны проф­со­ю­зы, одна­ко они сла­бы и зави­си­мы. Проф­со­ю­зы неохот­но при­ни­ма­ют жало­бы работ­ни­ков, опа­са­ясь воз­мез­дия со сто­ро­ны руководства.

Фор­маль­но в стране запре­щен при­ну­ди­тель­ный труд, но широ­ко рас­про­стра­не­на прак­ти­ка моби­ли­за­ции сту­ден­тов и сотруд­ни­ков бюд­жет­ных учре­жде­ний на самые раз­ные рабо­ты: посад­ку дере­вьев, убор­ку улиц, уча­стие в пара­дах и спор­тив­ных меро­при­я­ти­ях. Кро­ме того, при­ну­ди­тель­ный труд ука­зан­ных кате­го­рий лиц до сих пор широ­ко при­ме­ня­ет­ся на хлоп­ко­вых полях. Тем, кто не жела­ет соби­рать хло­пок, угро­жа­ют уволь­не­ни­ем и дру­ги­ми санк­ци­я­ми. Сбор с бюд­жет­ни­ков денег на найм сбор­щи­ков хлоп­ка авто­ры докла­да рас­це­ни­ва­ют как систе­му штра­фов за неже­ла­ние само­сто­я­тель­но рабо­тать на полях.

Наи­худ­шие фор­мы дет­ско­го тру­да в Турк­ме­ни­стане запре­ще­ны зако­ном, а на под­ра­бот­ку под­рост­ков накла­ды­ва­ют­ся раз­лич­ные огра­ни­че­ния (напри­мер, запрет рабо­тать в учеб­ное вре­мя). Одна­ко эти пред­пи­са­ния часто нару­ша­ют­ся. Дети мас­со­во тру­дят­ся «тачеч­ни­ка­ми» на рын­ках. Име­ет­ся инфор­ма­ция о рабо­те детей на кар­то­фель­ных и хлоп­ко­вых полях во вре­мя пре­бы­ва­ния в лет­них лагерях.

Вла­сти Турк­ме­ни­ста­на прак­ти­че­ски нико­гда не ком­мен­ти­ру­ют обви­не­ния в нару­ше­ни­ях прав чело­ве­ка. Когда им все же при­хо­дит­ся отве­чать на соот­вет­ству­ю­щие вопро­сы, они голо­слов­но отри­ца­ют любые обви­не­ния, а так­же ссы­ла­ют­ся на зако­ны, кото­рые, дей­стви­тель­но, запре­ща­ют боль­шин­ство нару­ше­ний (но на прак­ти­ке не испол­ня­ют­ся). Так, турк­мен­ские чинов­ни­ки высту­пи­ли на эту тему на недав­нем засе­да­нии Коми­те­та ООН по пра­вам чело­ве­ка. Было объ­яв­ле­но, что род­ствен­ни­ки пре­зи­ден­та не име­ют в стране ника­ких пре­иму­ществ, интер­нет не бло­ки­ру­ют, визы в Тур­цию вве­ли для без­опас­но­сти граж­дан, а на обще­ствен­ные рабо­ты люди отправ­ля­ют­ся «по зову сердца».