Байрам Шихмурадов: «Инструмент, позволяющий осуществить успешный переворот, заложен внутри самого Туркменского государства»

Мир в то утро, конечно, не перевернулся. В мире мало кто вообще заметил, что где-то на окраине цивилизации, в стране, о которой известно только, что там правит пожизненный президент, запрещены балет и золотые зубы, а граждане получают бесплатные коммунальные услуги, что-то случилось.

 Да что там в мире, и внут­ри стра­ны сна­ча­ла никто ниче­го не понял, если понял, то не пове­рил, а если пове­рил, то испу­гал­ся и все рав­но сде­лал вид, что ниче­го не понял.

 О том, что же в дей­стви­тель­но­сти про­изо­шло в Турк­ме­ни­стане в кон­це нояб­ря 2002 года и как это ска­за­лось на даль­ней­шем раз­ви­тии ситу­а­ции в стране, рас­ска­зы­ва­ет глав­ный редак­тор Gundogar.Media Бай­рам Шихму­ра­дов, сын лиде­ра турк­мен­ской оппо­зи­ции, экс-мини­стра ино­стран­ных дел Турк­ме­ни­ста­на Бори­са Шихму­ра­до­ва, задер­жан­но­го в Ашха­ба­де, обви­нен­но­го в орга­ни­за­ции поку­ше­ния на жизнь пре­зи­ден­та Сапар­му­ра­да Ния­зо­ва и впо­след­ствии про­пав­ше­го без вести. В 2014 году Коми­тет по пра­вам чело­ве­ка ООН при­знал Бори­са Шихму­ра­до­ва жерт­вой насиль­ствен­но­го исчез­но­ве­ния и воз­ло­жил ответ­ствен­ность за это на госу­дар­ство Туркменистан.

 ***

 — 25 нояб­ря 2002 года в Турк­ме­ни­стане была осу­ществ­ле­на попыт­ка насиль­ствен­но­го захва­та вла­сти и поку­ше­ния на жизнь пре­зи­ден­та Сапар­му­ра­да Турк­мен­ба­ши — тако­ва вер­сия офи­ци­аль­но­го Ашха­ба­да. Оппо­зи­ция утвер­жда­ет, что попыт­ки пере­во­ро­та не было, власть выду­ма­ла ее, что­бы рас­пра­вить­ся со сво­и­ми поли­ти­че­ски­ми про­тив­ни­ка­ми. Вы были одним из участ­ни­ков этих собы­тий. Може­те рас­ска­зать, что же там на самом деле произошло?

 — 25 нояб­ря 2002 года про­изо­шла тра­ге­дия — Турк­ме­ни­стан лишил­ся, воз­мож­но, послед­не­го шан­са без жертв, с мини­маль­ным ущер­бом для себя ски­нуть пра­вя­щий сул­та­нист­ский режим и попы­тать­ся стать нор­маль­ной, при­год­ной для достой­ной жиз­ни сво­бод­ных людей стра­ной. Имен­но так нуж­но к это­му относиться.

 Лич­но для меня, для моей семьи и для несколь­ких сотен дру­гих семей в Турк­ме­ни­стане это ста­ло еще и лич­ной бедой. Мы поте­ря­ли близ­ких — одни про­па­ли без вести, дру­гие погиб­ли, мало кому из оппо­нен­тов Ния­зо­ва, на кого была объ­яв­ле­на охо­та, уда­лось уце­леть и выжить. Но, если смот­реть шире, постра­да­ла вся стра­на, вся нация, вклю­чая тех, кто по раз­ным при­чи­нам сам не в состо­я­нии это осознать.

 Что же каса­ет­ся гонок на кама­зах, стрель­бы по пре­зи­дент­ско­му кор­те­жу, ино­стран­ных наем­ни­ков-тер­ро­ри­стов и про­чей гали­ма­тьи, выду­ман­ной Ния­зо­вым — это вра­нье и про­во­ка­ция, с помо­щью кото­рой он пытал­ся оправ­дать свою зве­ри­ную жестокость.

 — По ито­гам яко­бы про­ве­ден­но­го рас­сле­до­ва­ния собы­тий 25 нояб­ря 2002 года Гене­раль­ный про­ку­рор Турк­ме­ни­ста­на Кур­бан­биби Ата­д­жа­но­ва соста­ви­ла доклад, кото­рый зачи­та­ла в эфи­ре госу­дар­ствен­но­го теле­ви­де­ния. В этом докла­де было хоть одно сло­во правды?

— Было, и не одно. Одна­ко, вся прав­да цели­ком их не устро­и­ла, и они насо­чи­ня­ли там тако­го, что серьез­но отно­сить­ся к это­му «рас­сле­до­ва­нию» невоз­мож­но. Сме­ша­ли прав­ду с неправ­дой, в резуль­та­те на выхо­де полу­чи­ли чистую фикцию.

 «Воз­ни­ка­ет вопрос: дей­стви­тель­но ли Шихму­ра­дов, Хана­мов, Ора­зов, Иклы­мов, Джу­ма­ев и дру­гие ущерб­ные поли­ти­ка­ны явля­ют­ся орга­ни­за­то­ра­ми это­го сго­во­ра? Извест­но, у этих про­хо­дим­цев нет ни грам­ма авто­ри­те­та сре­ди наше­го наро­да. Они лишь мел­кие поли­ти­кан­ству­ю­щие пре­ступ­ни­ки. Здесь умест­но задать­ся вопро­сом: кто сто­ит за спи­ной этих бли­зо­ру­ких поли­ти­ка­нов, кто управ­ля­ет ими, для чего и в каких целях исполь­зу­ют­ся эти “пеш­ки”? Толь­ко след­ствие может дать кон­крет­ный ответ на эти вопро­сы. Тогда будет ясно, кто сто­ит за эти­ми пре­ступ­ни­ка­ми, по чьей указ­ке они совер­ши­ли столь тяж­кое дея­ние. Народ впра­ве знать, какая дви­жу­щая сила при­ве­ла в дей­ствие эту груп­пу, назы­ва­ю­щую себя “демо­кра­та­ми”. И нет ника­ко­го сомне­ния в том, что исти­на по это­му пре­ступ­ле­нию будет выяв­ле­на. Обя­за­тель­но будут пол­но­стью выяв­ле­ны все пря­чу­щи­е­ся за их спи­на­ми, как мыши, заго­вор­щи­ки и испол­ни­те­ли веро­лом­но­го пося­га­тель­ства на сво­бо­ду и неза­ви­си­мость наро­да, все него­дяи и пре­да­те­ли, тер­ро­ри­сты и вла­сто­люб­цы, стре­мя­щи­е­ся достичь сво­их лич­ных поли­ти­че­ских целей. И все они поне­сут заслу­жен­ное закон­ное нака­за­ние. Под­ле­цы, орга­ни­за­то­ры само­го тяж­ко­го тер­ро­ри­сти­че­ско­го акта не долж­ны уйти от ответ­ствен­но­сти. Мас­ки с их зве­ри­ных лиц сорва­ны». Из теле­вы­ступ­ле­ния Гене­раль­но­го про­ку­ро­ра Турк­ме­ни­ста­на К. Ата­д­жа­но­вой перед граж­да­на­ми стра­ны 16 декаб­ря 2002 года 

 — По ваше­му мне­нию, были ли у турк­мен­ских вла­стей закон­ные осно­ва­ния пре­сле­до­вать оппо­зи­ци­о­не­ров? Вот эти люди, кото­рых похва­та­ли и бро­си­ли в тюрь­му — они нару­ша­ли закон?

 — В рам­ках пра­во­вой систе­мы авто­ри­тар­но­го Турк­ме­ни­ста­на, без­услов­но, нару­ша­ли. Одна­ко за эти­ми рам­ка­ми суще­ству­ют такие уди­ви­тель­ные шту­ки, как совесть и лич­ная мораль. И суще­ству­ют люди, уве­рен­ные в том, что они обя­за­ны сле­до­вать сво­им соб­ствен­ным мораль­ным стан­дар­там, если писа­ный закон неспра­вед­лив — это назы­ва­ет­ся граж­дан­ское неповиновение.

 При этом, пра­во­вая систе­ма нор­маль­но­го госу­дар­ства обыч­но преду­смат­ри­ва­ет соб­ствен­ные меха­низ­мы для борь­бы с неспра­вед­ли­во­стью, такие как, напри­мер, суд или воз­мож­ность изме­нить закон через демо­кра­ти­че­ские процедуры.

 Суды над участ­ни­ка­ми собы­тий нояб­ря 2002 года в Турк­ме­ни­стане были фик­тив­ны­ми, пра­во обви­ня­е­мых на защи­ту обес­пе­че­но не было. Про­цес­су­аль­ное зако­но­да­тель­ство было попра­но самым гру­бым обра­зом, и под­су­ди­мые полу­чи­ли неспра­вед­ли­вые при­го­во­ры. Это не гово­ря уже о том, что мно­гих вооб­ще никак не суди­ли, а про­сто «закры­ли», как это назы­ва­ет­ся в Турк­ме­ни­стане. В то вре­мя как насто­я­щие пре­ступ­ни­ки оста­лись безнаказанными.

 Турк­ме­ни­стан это НЕ нор­маль­ное госу­дар­ство, и граж­дан­ское непо­ви­но­ве­ние там при­рав­не­но к измене родине, а покор­ность и лизо­блюд­ство — к патриотизму.

 — Граж­дан­ское непо­ви­но­ве­ние пред­по­ла­га­ет мир­ный про­тест и мир­ные выступ­ле­ния. Вы дей­стви­тель­но пола­га­е­те, что у оппо­зи­ции была реаль­ная воз­мож­ность выве­сти людей на ули­цу и таким обра­зом при­ну­дить Ния­зо­ва отдать власть?

 — Никто нико­го на ули­цу в Турк­ме­ни­стане выво­дить не соби­рал­ся, пото­му что это, во-пер­вых, бес­смыс­лен­но, а во-вто­рых, невоз­мож­но, учи­ты­вая поли­ти­че­скую пас­сив­ность и пол­ное отсут­ствие граж­дан­ской актив­но­сти насе­ле­ния. Мас­со­вые демон­стра­ции в Ашха­ба­де — как сфе­ри­че­ские кони в ваку­у­ме. Все­рьез рас­суж­дать об этом могут либо роман­ти­ки, либо про­во­ка­то­ры. Пото­му что, чего у Ния­зо­ва было не отнять, так это твер­дой реши­мо­сти наси­ло­вать и уби­вать всех под­ряд без раз­бо­ра. В осталь­ном его режим был крайне неста­би­лен. Поэто­му оппо­зи­ция была спо­соб­на в обо­зри­мой пер­спек­ти­ве, бла­го­да­ря мето­дич­ной и пла­но­мер­ной рабо­те, поста­вить дей­ству­ю­щую власть в кри­ти­че­скую ситу­а­цию, с кото­рой она не в состо­я­нии будет спра­вить­ся. И улич­ные про­те­сты здесь абсо­лют­но не при чем.

— Что вы име­е­те в виду, гово­ря о неста­биль­но­сти режима?

 — Аме­ри­кан­ский исто­рик, эко­но­мист и поли­ти­че­ский кон­суль­тант Эдвард Люттвак в 1968 году напи­сал кни­гу «Госу­дар­ствен­ный пере­во­рот: Прак­ти­че­ское посо­бие», в кото­рой подроб­но, с исто­ри­че­ски­ми при­ме­ра­ми разо­брал и опи­сал тех­но­ло­гии совер­ше­ния рево­лю­ций, кото­рые в то вре­мя про­ис­хо­ди­ли доволь­но часто и счи­та­лись вполне обы­ден­ным сред­ством поли­ти­че­ских изме­не­ний не толь­ко для моло­дых тогда госу­дарств Азии и Афри­ки, но и для раз­ви­тых циви­ли­зо­ван­ных стран Евро­пы и Южной Америки.

 В кни­ге автор при­во­дит три необ­хо­ди­мых усло­вия, при кото­рых в той или иной стране ста­но­вит­ся воз­мож­ным госу­дар­ствен­ный пере­во­рот — это эко­но­ми­че­ская отста­лость, поли­ти­че­ская неза­ви­си­мость и отсут­ствие един­ства в рядах пра­вя­щей эли­ты. Турк­ме­ни­стан нача­ла 2000‑х годов наи­луч­шим обра­зом отве­чал всем трем условиям.

 «В стра­нах без раз­ви­той эко­но­ми­ки и отно­си­тель­но рав­но­го досту­па к про­цве­та­нию общие усло­вия жиз­ни насе­ле­ния харак­те­ри­зу­ют­ся болез­ня­ми, негра­мот­но­стью, высо­кой рож­да­е­мо­стью и смерт­но­стью, а так­же пери­о­ди­че­ским голо­дом.  Сред­ний чело­век в этом обще­стве лише­ний фак­ти­че­ски отре­зан от соци­у­ма за пре­де­ла­ми сво­е­го кла­на и сво­ей дерев­ни. Он мало что может про­дать. У него мало средств, что­бы что-то поку­пать. Он не может читать фор­му­ля­ры, ука­за­те­ли на ули­цах и газе­ты, с помо­щью кото­рых обще­ство обра­ща­ет­ся к нему. Он не может писать и не может поз­во­лить себе путе­ше­ство­вать, и поэто­му его живу­щий в горо­де кузен для него так же недо­ся­га­ем, как житель Луны. Он не зна­ет, зако­нен ли тот или иной налог или это все­го лишь побо­ры со сто­ро­ны дере­вен­ско­го бюро­кра­та; не зна­ет он ниче­го и о соци­аль­ных и эко­но­ми­че­ских реа­ли­ях, обу­слов­ли­ва­ю­щих поли­ти­ку, кото­рой его застав­ля­ют апло­ди­ро­вать». Э. Люттвак,  «Госу­дар­ствен­ный пере­во­рот: Прак­ти­че­ское посо­бие» (1968)

 Пере­ко­шен­ная эко­но­ми­ка стра­ны висе­ла на волос­ке, неза­ви­си­мо­сти — хоть отбав­ляй, а един­ство не про­смат­ри­ва­лось не толь­ко в рядах элит, но и в череп­ной короб­ке вер­хов­но­го вождя, пред­став­ляв­ше­го собой един­ствен­ный центр при­ня­тия абсо­лют­но всех реше­ний. Невоз­мож­но было при­ду­мать более бла­го­при­ят­ные усло­вия для пере­хва­та инициативы.

 Кро­ме того, вес­ной того же 2002 года про­гре­ме­ло так назы­ва­е­мое «Дело Мухам­ме­да Наза­ро­ва», после кото­ро­го было репрес­си­ро­ва­но прак­ти­че­ски все руко­вод­ство тогдаш­не­го Коми­те­та наци­о­наль­ной без­опас­но­сти Турк­ме­ни­ста­на во гла­ве с гене­рал-лей­те­нан­том М. Наза­ро­вым, а так­же око­ло 300 офи­це­ров нац­без­опас­но­сти и мини­стер­ства обо­ро­ны, не счи­тая рядо­вых и граж­дан­ских сотруд­ни­ков. Это еще один аргу­мент в поль­зу того, что вре­мя для пере­хо­да дей­ствий оппо­зи­ции в актив­ную фазу было выбра­но правильно.

 — Что пред­став­ля­ла собой турк­мен­ская оппо­зи­ция на тот момент? Как она была организована?

 — До 2002 года турк­мен­ская оппо­зи­ция реаль­но суще­ство­ва­ла, но была, ско­рее, дез­ор­га­ни­зо­ва­на. За пре­де­ла­ми Турк­ме­ни­ста­на это были неболь­шие груп­пы, они назы­ва­ли себя пар­ти­я­ми или дви­же­ни­я­ми, собран­ные вокруг лиде­ров из чис­ла пред­ста­ви­те­лей интел­ли­ген­ции и быв­ших чинов­ни­ков, про­жи­ва­ю­щих, в основ­ном, в Рос­сии и стра­нах Север­ной и Цен­траль­ной Евро­пы. Эти груп­пы под­дер­жи­ва­ли отно­си­тель­ную актив­ность, пуб­лич­но кри­ти­ко­ва­ли режим, высту­па­ли в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции. Одно­вре­мен­но с этим велась бес­ко­неч­ная и столь же без­успеш­ная дис­кус­сия о необ­хо­ди­мо­сти тоталь­но­го объ­еди­не­ния уси­лий как един­ствен­но­го спо­со­ба эффек­тив­но вли­ять на раз­ви­тие ситу­а­ции в стране.

 Внут­ри Турк­ме­ни­ста­на любая легаль­ная дея­тель­ность оппо­зи­ци­о­не­ров, к кото­рым вла­сти по дуро­сти при­чис­ля­ли еще и жур­на­ли­стов, а так­же пра­во­за­щит­ни­ков и дру­гих граж­дан­ских акти­ви­стов, была прак­ти­че­ски невоз­мож­на. Тем не менее, несмот­ря на мно­го­чис­лен­ные угро­зы лич­ной без­опас­но­сти со сто­ро­ны пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов и спец­служб, ина­ко­мыс­ля­щих в стране было нема­ло, в основ­ном оди­ноч­ки. Были сре­ди них и актив­ные — немно­го, но были. Кто-то со вре­ме­нем пере­ез­жал за гра­ни­цу и при­со­еди­нял­ся к оппо­зи­ци­он­ным груп­пам, кто-то оста­вал­ся в стране, нахо­дя воз­мож­ность пере­да­вать «на волю» инфор­ма­цию, кто-то умуд­рял­ся даже кур­си­ро­вать меж­ду эми­грант­ски­ми цен­тра­ми и Турк­ме­ни­ста­ном, выпол­няя важ­ную свя­зу­ю­щую роль.

 Ситу­а­ция изме­ни­лась после того, как о пере­хо­де в оппо­зи­цию пра­вя­ще­му режи­му Сапар­му­ра­да Ния­зо­ва в кон­це 2001 года заяви­ли экс-министр ино­стран­ных дел Турк­ме­ни­ста­на Борис Шихму­ра­дов, экс-гла­ва Цен­тро­бан­ка Турк­ме­ни­ста­на Худай­бер­ды Ора­зов, экс-посол Турк­ме­ни­ста­на в Тур­ции и Изра­и­ле Нур­му­хам­мед Хана­мов, и еще несколь­ко замет­ных турк­мен­ских дипло­ма­тов и чинов­ни­ков. Они высту­пи­ли сов­мест­но, кон­крет­но обо­зна­чив свои пла­ны: 1) отказ от пар­тий­но­го стро­и­тель­ства в любой фор­ме за рубе­жом; 2) орга­ни­за­ция под­по­лья и дви­же­ния сопро­тив­ле­ния внут­ри стра­ны; 3) актив­ные кон­суль­та­ции с ино­стран­ным истеб­лиш­мен­том; 4) свер­же­ние Ния­зо­ва и обес­пе­че­ние поэтап­ной транс­фор­ма­ции Турк­ме­ни­ста­на в демо­кра­ти­че­ское госу­дар­ство с рыноч­ной экономикой.

 Бла­го­да­ря пер­во­му пунк­ту про­грам­мы, Б. Шихму­ра­до­ву и его еди­но­мыш­лен­ни­кам уда­лось без пре­сло­ву­тых пустых раз­го­во­ров об «объ­еди­не­нии» перей­ти непо­сред­ствен­но к прак­ти­ке, а вто­ро­му и тре­тье­му —  не толь­ко сти­му­ли­ро­вать рост анти­ни­я­зов­ских настро­е­ний в турк­мен­ском обще­стве, но и зару­чить­ся под­держ­кой про­грес­сив­ной части миро­во­го сообщества.

 К кон­цу 2002 года оппо­зи­ция пред­став­ля­ла для Ния­зо­ва уже не гипо­те­ти­че­скую, а вполне реаль­ную угро­зу. Самое глав­ное, что он не мог пол­но­стью  дове­рять нико­му в сво­ем окру­же­нии. Авто­ри­тет и вли­я­ние Б. Шихму­ра­до­ва и Х. Ора­зо­ва сре­ди турк­мен­ских поли­ти­че­ских и реги­о­наль­ных элит были слиш­ком вели­ки — они мно­го лет рабо­та­ли в пра­ви­тель­стве и име­ли там обшир­ные свя­зи. Пара­но­и­даль­ная атка Ния­зо­ва на КНБ и Мино­бо­ро­ны, бес­ко­неч­ная охо­та на ведьм в пра­ви­тель­стве и поис­ки пре­да­те­лей сре­ди вела­ят­ских руко­во­ди­те­лей, гово­рят о том, что он, мяг­ко выра­жа­ясь, испу­гал­ся все­рьез, но каж­дым сво­им оче­ред­ным ходом толь­ко усу­губ­лял ситуацию.

 — С уче­том извест­ных лич­ных качеств Ния­зо­ва, кажет­ся сомни­тель­ным, что, даже осо­зна­вая все угро­зы, он все же пошел бы на пере­го­во­ры с оппо­зи­ци­ей и доб­ро­воль­но отка­зал­ся от власти.

 — Сей­час мы зна­ем, что это­го не про­изо­шло. Но в кон­це 2002 года сомне­ния, о кото­рых вы гово­ри­те, не выгля­де­ли убе­ди­тель­ны­ми. В кон­це кон­цов, суще­ство­ва­ло несколь­ко весь­ма реа­ли­стич­ных сце­на­ри­ев, в том чис­ле осно­ван­ных на исто­ри­че­ских при­ме­рах, при кото­рых согла­сие Ния­зо­ва раз­го­ва­ри­вать и не потре­бо­ва­лось бы.

 —  Тогда я задам, навер­ное, глав­ный вопрос, внят­но­го отве­та на кото­рый никто так и не услы­шал за все эти годы. Вы утвер­жда­е­те, что под­го­тов­ка была про­ве­де­на чуть ли не без­упреч­но, и ситу­а­ция сло­жи­лась кри­ти­че­ская для Ния­зо­ва и крайне бла­го­при­ят­ная для оппо­зи­ции. Поче­му же в ито­ге не получилось?

 — Мно­гие, и я в том чис­ле, дей­стви­тель­но ста­ра­лись избе­гать рас­суж­де­ний на эту тему, пото­му что она крайне болез­нен­на, кро­ме того, неко­то­рые фак­ты нам до сих пор неиз­вест­ны, посколь­ку ни один из непо­сред­ствен­ных участ­ни­ков тех собы­тий в Ашха­ба­де рас­ска­зать о них до сих пор воз­мож­но­сти не имел.

Тем не менее, я готов выска­зать свое мне­ние: при­чи­ной про­ва­ла пла­нов оппо­зи­ции стал исклю­чи­тель­но чело­ве­че­ский фак­тор — не дожа­ли, или, как гово­рят фут­бо­ли­сты, не доиг­ра­ли эпи­зод до кон­ца. Слиш­ком рано пове­ри­ли в то, что успех бли­зок настоль­ко, что мож­но поз­во­лить себе утра­тить кон­цен­тра­цию. Это дей­стви­тель­но больно.

Сре­ди наблю­да­те­лей и экс­пер­тов рас­про­стра­не­на дру­гая вер­сия о при­чи­нах пора­же­ния оппо­зи­ции в 2002 году. Они счи­та­ют, что заго­вор­щи­ки не име­ли мас­со­вой народ­ной под­держ­ки и не были гото­ва про­ти­во­сто­ять сило­во­му госу­дар­ствен­но­му аппа­ра­ту. Я же утвер­ждаю что ни то, ни дру­гое не тре­бо­ва­лось. Наобо­рот, пере­во­рот был прак­ти­че­ски неиз­бе­жен имен­но бла­го­да­ря атмо­сфе­ре все­об­щей апа­тии, на фоне эко­но­ми­че­ской отста­ло­сти и уси­ли­ва­ю­щих­ся меж­до­усо­биц сре­ди пра­вя­щей верхушки.

 Инстру­мент, поз­во­ля­ю­щий осу­ще­ствить успеш­ный пере­во­рот, зало­жен внут­ри само­го Турк­мен­ско­го госу­дар­ства. И этим инстру­мен­том успеш­но вос­поль­зо­ва­лись силы, при­вед­шие к вла­сти Кур­бан­ку­ли Бер­ды­му­хам­ме­до­ва пятью года­ми позднее.

Раз­гром оппо­зи­ции в 2002 году стал для Ния­зо­ва пир­ро­вой побе­дой. Он удо­вле­тво­рил свои извра­щен­ные инстинк­ты, вдо­воль поиз­де­вав­шись над вра­га­ми, одна­ко режим его про­дол­жил паде­ние, и появ­ле­ние в ния­зов­ской спальне нетрез­во­го офи­це­ра в шар­фе и с золо­той таба­кер­кой было лишь делом времени.

— И послед­нее: что будет дальше?

— Поли­то­ло­ги­че­ская нау­ка гла­сит, что наи­бо­лее веро­ят­ный сце­на­рий раз­ви­тия собы­тий в подав­ля­ю­щем боль­шин­стве слу­ча­ев, когда мы име­ем дело с поли­ти­че­ски­ми режи­ма­ми и реак­ци­я­ми соци­у­ма — сце­на­рий инер­ци­он­ный. То есть, если не про­изой­дет чего-то экс­тра­ор­ди­нар­но­го, с боль­шой веро­ят­но­стью зав­тра будет то же самое, что сегодня.

 Турк­ме­ни­стан будет дви­гать­ся во вре­ме­ни, тихо дегра­ди­руя, но в целом по инер­ции сохра­няя себя. Будет про­дол­жать­ся подав­ле­ние базо­вых прав и сво­бод чело­ве­ка, обес­це­ни­ва­ние чело­ве­че­ско­го капи­та­ла, сни­же­ние обще­го уров­ня обра­зо­ва­ния и так далее. Ров­но до тех пор, пока не достиг­нет кри­ти­че­ской отмет­ки, после кото­рой неиз­беж­ным ока­жет­ся либо окон­ча­тель­ный рас­пад, либо рево­лю­ци­он­ная трансформация.

А вот далее, на мой взгляд, суще­ству­ет два отно­си­тель­но реа­ли­стич­ных сце­на­рия каче­ствен­ной сме­ны режи­ма. Новое каче­ство при этом вряд ли сра­зу будет отли­чать­ся от ста­ро­го силь­но в луч­шую сто­ро­ну. Под «каче­ствен­ной» сме­ной я пола­гаю кате­го­рию фило­соф­скую. Начать же соот­вет­ство­вать чему-либо по-чело­ве­че­ски при­ем­ле­мо­му Турк­ме­ни­стан, увы, смо­жет еще не ско­ро даже при самом опти­ми­стич­ном вари­ан­те раз­ви­тия собы­тий. Разу­ме­ет­ся, чем ско­рее Турк­ме­ни­стан всту­пит на этот дол­гий и труд­ный путь, тем будет лучше.

Пер­вый вари­ант каче­ствен­ной транс­фор­ма­ции — внут­рен­ни­ми сила­ми, через чере­ду двор­цо­вых пере­во­ро­тов. Имен­но чере­ду. Один, как мы видим на при­ме­ре пере­во­ро­та 2006 года, про­блем не реша­ет, а толь­ко откла­ды­ва­ет. Одна­ко для того, что­бы этот вари­ант сра­бо­тал, есть необ­хо­ди­мое усло­вие: моло­дое поко­ле­ние турк­мен долж­но осо­знать, что при­шла пора ему исправ­лять ошиб­ки пред­ше­ствен­ни­ков. Пока, к сожа­ле­нию, я подоб­ных тен­ден­ций в Турк­ме­ни­стане не наблюдаю.

 Поэто­му, дру­гим веро­ят­ным вари­ан­том сме­ны режи­ма и спа­се­ния Турк­ме­ни­ста­на от сва­ли­ва­ния в состо­я­ние фак­ти­че­ской нежиз­не­спо­соб­но­сти, может стать ино­стран­ное вме­ша­тель­ство через гума­ни­тар­ную интер­вен­цию по прин­ци­пу «ответ­ствен­но­сти за защи­ту». Это такая нор­ма меж­ду­на­род­но­го пра­ва, состо­я­щая из несколь­ких прин­ци­пов, объ­еди­нён­ных иде­ей о том, что госу­дар­ствен­ный суве­ре­ни­тет явля­ет­ся не при­ви­ле­ги­ей, а обя­зан­но­стью. В тех же слу­ча­ях, когда госу­дар­ство не спо­соб­но защи­тить людей, про­жи­ва­ю­щих в пре­де­лах его гра­ниц, ответ­ствен­ность пере­хо­дит к меж­ду­на­род­но­му сообществу.

При этом интер­вен­ция в каче­стве эффек­тив­но­го триг­ге­ра транс­фор­ма­ции Турк­ме­ни­ста­на от нынеш­не­го вар­вар­ско­го авто­ри­та­риз­ма к любой более при­ем­ле­мой фор­ме суще­ство­ва­ния, ни в коем слу­чае пугать нико­го не долж­на. Речь идет не о воен­ном втор­же­нии в Турк­ме­ни­стан ино­стран­но­го госу­дар­ства, а о ситу­а­ции, при кото­рой, дове­дя стра­ну до края про­па­сти, Бер­ды­му­хам­ме­до­вы сами запро­сят помо­щи. Исто­рия пока­зы­ва­ет, что авто­ри­тар­ные пра­ви­те­ли, кича­щи­е­ся сво­им суве­ре­ни­те­том, и заве­ря­ю­щие граж­дан в необ­хо­ди­мо­сти все­гда и во всем идти толь­ко сво­им путем, не морг­нув гла­зом, жерт­ву­ют этим суве­ре­ни­те­том ради сохра­не­ния лич­ной вла­сти хотя бы еще немно­го, на денёк-другой.